Двойная жизнь Дианы Фогель

Но задать вопрос, вертящийся на кончике языка, не успеваю. Тимур, рыжий непоседливый огонек, снова вспыхивает позитивом:

– Я тебе, кстати, из Японии кое-что привез! – он выуживает из цветастого рюкзака маленький сверток и гордо протягивает мне.

– Гудетама?[4] Неожиданно! – прокручиваю на указательном пальце кольцо брелка и ловлю в ладонь желток с нарисованным изнеможенным лицом. Выпятив желтую попку, герой лениво растекается по белому яичному коврику.

Сразу цепляю колечко к рюкзаку и довольно любуюсь новым спутником:

– Спасибо, Тим! У меня для тебя, к сожалению, ничего нет…

– Ошибаешься, – он заговорщически подмигивает, – у тебя есть рассказ о первом рабочем дне. Родители, кстати, знают?

От упоминания о родителях на душе становится мерзко, а язык прилипает к нёбу. Шумно выдыхаю, а затем тихо, чтобы слышал только Тим, произношу:

– Они думают, что я устроилась в больницу.

В голубых глазах плещется смесь страха и восторга. Тим прикладывает к губам крепко сжатый кулак, его брови ползут на лоб.